В мире, где технологии обещают соединить всех со всеми, в одной из самых развитых стран планеты люди находят последнее утешение в разговорах с плюшевой куклой. Ждет ли это и нас в будущем?

Южная Корея, эталон технологического чуда, столкнулась с демографической и экзистенциальной катастрофой: каждый день десять её пожилых граждан сводят счёты с жизнью. Государство, не сумевшее построить систему человеческой заботы, в отчаянии обратилось к силикону и алгоритмам. Так на свет появилась «робобабушка» Hyodol — мягкий, болтливый ИИ-компаньон, который должен заменить внуков, соседей и социальных работников. Это не инновация. Это — крик о помощи, упакованный в форму детской игрушки.

Суперстарение как приговор: когда экономическое чудо оборачивается личной трагедией

Южная Корея — общество «суперстарения». Более 10 миллионов человек старше 65 лет — это пятая часть страны. Профессор Отелия Ли называет происходящее «настоящим кризисом»: «Всё произошло так быстро, что у корейского правительства не было времени создать надлежащую систему пенсий и поддержки».

Экономическое «корейское чудо» разорвало традиционную ткань общества. Исчезли многие традиционные домохозяйства и многопоколенные семьи. Теперь каждый третий пожилой южнокореец живёт в полном одиночестве. Изоляция порождает финансовую беспомощность, глубокое одиночество и чувство себя обузой. Это и есть прямой путь к депрессии и тому самому страшному показателю — лидерству по самоубийствам среди пожилых в развитом мире.

Hyodol: не робот-помощник, а пластырь на артериальное кровотечение общества

И вот ответ системы на этот кризис. Не масштабная социальная реформа, не армия психологов и сиделок, а плюшевая кукла с ИИ. Ростом с ребёнка, с болтовнёй семилетки и простейшими функциями: напомнить о таблетках, позвать на помощь, сказать: «Бабушка, я ждал тебя весь день».

Более 12 000 таких устройств уже розданы государством. Исследования показывают, что они работают: у пользователей снижается депрессия, откладывается переезд в дом престарелых. Одна социальная работница описывает случай, когда робот отговорил женщину от прыжка с балкона 11-го этажа. Эффективность? Бесспорно. Трагизм ситуации? Абсолютен.

Этическая пропасть: обмен достоинства на минутное утешение

Но за этим успехом кроется бездонная этическая яма. Разработчики сами признают: «Hyodol подходит не всем». Он для самых одиноких, самых отчаявшихся, со средним возрастом пользователя 82 года. Более самостоятельные находят его «надоедливым».

А что происходит с теми, кто принял куклу? Они называют роботов именами умерших детей, покупают им одежду, укладывают спать. Одна женщина назвала устройство именем покойной дочери и практически отказалась от реального социального взаимодействия. Это уже не помощь. Это — эмоциональная зависимость и инфантилизация, обмен последних остатков человеческого достоинства на симуляцию заботы.

Пока одни эксперты спорят о конфиденциальности данных (кому принадлежат записи разговоров бабушки с куклой?), другие задаются более жёстким вопросом: не становимся ли мы соучастниками большого обмана? Мы даём человеку не реальную связь, а её высокотехнологичную пародию, потому что создать настоящую — слишком дорого и сложно.

Японский путь: тюлень против внука. Выбор без выбора

Любопытно, что Япония, столкнувшаяся с той же проблемой, пошла иным путём. Там популярен робот PARO — плюшевый детёныш тюленя. Он не разговаривает, не притворяется человеком. Он просто мягкий, он реагирует на прикосновения. Его создатель, профессор Шибата, считает эту невербальность преимуществом: это безопасно, как животное-терапевт.

В этом и заключается главный выбор, который мы, как общество, неосознанно делаем. Корейский «внук» — это попытка тотальной замены, создания иллюзии отношений. Японский «тюлень» — это признание, что робот всегда останется лишь предметом, инструментом для тактильной и эмоциональной стимуляции, но не партнёром по диалогу. Что честнее? Сложный вопрос.

Рынок утешения или приговор человеческим связям?

К 2030 году мировой рынок роботов для ухода за пожилыми прогнозируют на уровне $7,7 млрд. Hyodol готовится к экспансии, адаптируя ИИ под культурные нюансы других стран.

Успех «робобабушки» — это не триумф технологий. Это — суровый приговор обществу, которое научилось создавать умные машины, но разучилось выстраивать человеческие связи. Мы готовы платить $879 (68 тыс.руб) за плюшевого ИИ-сиделку, потому что настоящая, живая забота, внимание и время стали самой дефицитной и самой дорогой валютой в мире.

Роботы-компаньоны не решат кризис одиночества. Они лишь подсветят его масштабы, став зеркалом, в котором отразится наше коллективное бессилие быть рядом друг с другом. Мы создали мир, в котором легче разработать и продать электронного «внука», чем навестить собственных стариков. И в этом — главная драма нашего технологичного, но одинокого будущего.

Материал подготовил Дмитрий Олейник, который считает, что самое страшное в этой истории даже не робот, а то, что для миллионов людей он стал лучшей альтернативой из всех возможных.

фото: Hyodol