Интервью Председателя Счетной палаты Татьяны Голиковой информационному агентству «ТАСС»

— Татьяна Алексеевна, какие крупные проверки планирует Счетная палата провести в этом году?

— Сейчас мы переключаемся на оценку реализации приоритетных проектов, для которых согласовали поддержку в 177 млрд рублей из бюджета 2017 года. Мы подтягиваем к этой работе контрольно-счетные органы регионов для того, чтобы комплексно осуществлять мониторинг, а при необходимости и контроль тех процессов, которые будут происходить.

В сферу мониторинга и контроля приоритетных проектов попадают в том числе и крупные госкорпорации и акционерные общества, которые будут осуществлять конкретные направления расходов. Если говорить о традиционных типовых мероприятиях, то будут проверки госвложений в дорожное строительство: мы эту тему не оставим, мы ее будем комплексно вести по всей территории страны, как делали это в 2016 году. Затем, в сферу нашего пристального внимания попадет система лекарственного обеспечения, потому что мы видим определенные проблемы и застойность определенных процессов, которая происходит в регионах. Они что-то пытаются делать, но какие-то серьезные структурные изменения в этой части не происходят.

— Что вы в этой сфере будете проверять?

— Мы смотрим реализацию органами власти субъектов РФ тех полномочий, которые на сегодня за ними закреплены. Это обеспечение льготными лекарствами определенных категорий граждан, а так же реализация тех полномочий, которые переданы из федерального бюджета регионам по лекарственному обеспечению: ценовая политика, перечни жизненно-важных и необходимых лекарственных средств. Проверим насколько эффективно они используются на территориях регионов, есть или нет возможности к экономии, куда тренд идет: в сторону отечественных или импортных лекарств, и так далее.

— Какие еще сферы деятельности госорганов попадут под ваши проверки?

— Мы будем обращать внимание по-прежнему на сферу образования, но если в предыдущие периоды у нас было дошкольное образование, то сейчас у нас больше внимания мы будем уделять школьному образованию, если мы говорим о регионах, и на федеральном уровне — высшему образованию. Плюс у нас экология, лесные ресурсы — это всегда было предметом нашего внимания, поэтому у нас так это и будет, в плановом порядке.

Ну и конечно, будем обращать внимание на работу наших отдельных институтов развития, без которых нам не обойтись: будет продолжение работы по Фонду развития моногородов, и по Корпорации малого и среднего предпринимательства, также продолжение мониторинга банковской системы и использование пресловутого триллиона, который в качестве ОФЗ был выделен на поддержку системообразующих банков.

— Будете ли вы проверять «Почту России» в связи с вопросами по премии ее главе?

— Мы будем смотреть на ее деятельность в рамках программы «Информационное общество» – это то, что непосредственно координирует Минкомсвязь, и через Минкомсвязь будем смотреть «Почту России» и те мероприятия, которые она осуществляет. Проверка пройдет во второй половине года.

— Не планируете ли вы, не рассматриваете ли возможность проводить проверки в тех компаниях, где планируется приватизация крупных пакетов?

-Сейчас нет. Мы не планируем такие вещи заранее. Когда мы выходим на подготовку заключения по проекту бюджета, все эти материалы видим.

В принципе, для нас не секрет деятельность Росимущества в этом направлении. Мне часто задают вопрос — вы пойдете проверять приватизационные сделки в этом направлении — по Роснефтегазу, Башнефти, Алросе и так далее? Не планируем это, потому что все эти документы мы видим, когда проверяем исполнение бюджета. Если у нас вдруг возникнет какой-то вопрос или какие-то претензии, то мы всегда это можем поставить либо как отдельное контрольное мероприятие, либо проинформировать руководство страны о проведении такого мероприятия. Сегодня у нас такая задача не стоит.

— И политики, и эксперты на Гайдаровском форуме с оптимизмом смотрят на 2017 год. Но Счетная палата всегда указывает на риски. На ваш взгляд, какие риски несет 2017 год? Начался он достаточно позитивно.

— Мы же не пессимисты. Когда мы говорим, что при цене на нефть $40 за баррель мы не видим факторов, которые бы вели к увеличению темпов экономического роста — вот это является предметом нашего пристального внимания. То настроение, которое у нас у всех присутствует — некоторая благодушность — связана с тем, что цена на нефть выше, чем те параметры, которые заложены в бюджете, что влечет за собой соответствующие последствия.

Но мне кажется, и на форуме это и было сказано, без необходимости или без осуществления соответствующих структурных реформ в тех сферах, которые очевидны, это мнимое улучшение. Если она (цена на нефть-прим. ТАСС) припадет, мы опять столкнемся с теми же проблемами, которые имели совсем недавно. Сейчас этот позитив нужно как минимум использовать для двух вещей. Первое — нужно спокойно исполнять бюджет и не дергаться.

— То есть не увеличивать расходы?

— Ничего сейчас не нужно. Сейчас есть некоторые отрасли, которые не получили той поддержки, которая им необходима им в бюджете 2017 года. В первую очередь это автомобилестроение, машиностроение. И здесь уже есть соответствующее решение и под это есть соответствующие источники, с учетом окончания 2016 года и с учетом решений, которые в этой части приняты. А вот что касается всего остального, то лишних обязательств на себя набирать не надо, поскольку мы еще только-только приступили к исполнению бюджета, еще ничего такого не произошло для того, чтобы что-то в нем радикально менять. Я думаю, что это наше благополучие, которое сопровождается тем уровнем цены на нефть, которую мы сейчас имеем, оно еще как минимум на протяжении первого полугодия нас будет сопровождать. И вот это первое полугодие очень важно использовать на то, чтобы реально подготовить программу структурных реформ.

— Правильно ли я понимаю, что российская экономика так и не слезла с нефтяной иглы? Что мы как сидели на ней, так и сидим?

-Пока, к сожалению, мы на ней сидим, хотя в отдельных отраслях есть положительные сдвиги. Эти отрасли стали диверсифицироваться в силу экономических санкций против Р, как например сельское хозяйство. Но это пока это еще небольшие изменения и рано пока говорить, что у нас произошло тотальное импортозамещение.

— Если у нас растет цена на нефть, в бюджете заложена цена в $40, будет по прогнозам $50, а некоторые считают, что и $55 и $60, эти дополнительные доходы бюджета и сверхдоходы по логике должны идти в Резервный фонд.

— Эта норма приостановлена. Есть несколько вещей, на мой взгляд, ключевых, которые должны беспокоить Минфин в первую очередь. Ну и МЭР тоже. Не надо забывать, что источниками финансирования дефицита в 2017 году у нас являются средства Резервного фонда до полного исчерпания, средства ФНБ в объеме 670 млрд рублей. То есть мы 2017 годом начинаем тратить ФНБ. И третье — у нас в 2 раза возрастают заимствования на внутреннем рынке по сравнению с 2016 годом. Причем, порядка 30% этих внутренних заимствований приходится как правило на иностранных инвесторов, и здесь тоже есть определенные риски с точки зрения возможности заимствований такого большого объема, включая в том числе последующие расходы на обслуживание государственного долга. Поэтому, на мой взгляд, наиболее правильными были бы следующие движения. Первое — спокойное исполнение бюджета. Второе — в январе это было бы идеально — принятие решения по поддержке тех отраслей, по которым мы уже решение приняли.

Не надо «палить» деньги до тех пор, пока мы не определимся, какие структурные реформы мы хотим осуществить, в том числе и с участием средств бюджета

Что, на мой взгляд, принципиально важно: нужно очень четко выстроить стратегию, как мы будем использовать дополнительные доходы, поступающие при цене на нефть, которая сейчас складывается. Это важно, потому что бюджетное правило приостановлено, резервный фонд мы не пополняем. Более того, курсовая разница у нас съела часть объемов резервного фонда, который является источником финансирования дефицита бюджета 2017 года. И у нас пока, на данный момент, даже нет того объема, который у нас стоит как источники в бюджете 2017 года. Поэтому нужно очень четко — и я думаю, что Минфин будет делать эти вещи, он в этом смысле крайне осторожен – проводить взвешенный мониторинг того, что происходит с доходами и того, что происходит на рынке, а также следить за тем, что происходит с возможным замещением, дополнительными доходами источников финансирования дефицита бюджета. Нужно посмотреть исполнение бюджета в первой половине года, и, может быть, важно в какой-то момент возобновить действие бюджетного правила. Нужно просто смотреть внимательно. Но то, что точно не нужно делать — тратить лишние деньги сейчас, до тех пор, пока мы не поймем, как у нас складывается ситуация. Потратить мы успеем всегда. Это мы умеем. Не всегда эффективно, но умеем.

— Как по-вашему нужно поступить с этими сверхдоходами? Стоит ли возобновить пополнение этого резервного фонда?

— Я бы ввела жесткий мониторинг за всеми процессами, которые происходят. Второе — я бы конечно использовала благоприятную ситуацию для накоплений, для сокращения размеров дефицита бюджета. Не надо «палить» деньги до тех пор, пока мы не определимся, какие структурные реформы мы хотим осуществить, в том числе и с участием средств бюджета. Нам эти средства еще понадобятся для того, чтобы это делать.

Источник: СП РФ. Интервью опубликовано на ленте «ТАСС» 13 января 2017 года