Брифинг Антона Силуанова по завершении заседания Правительства

 

Почему? Потому что наличие высоких дефицитов бюджета (я считаю, что высокие дефициты бюджета – это выше 3%), конечно, вызывает у инвесторов много вопросов: как дальше будут работать Правительство, денежные власти в части источников финансирования этой несбалансированности, что будет дальше с доходами бюджета, какие расходы будут сокращаться (не будут сокращаться)?

 

Вообще, сам по себе дефицит бюджета – в нынешних условиях такой элемент, который влияет, безусловно, на денежное предложение. Если мы сейчас финансируем дефицит бюджета за счёт резервов, резервного фонда в качестве основного источника – а это, по сути дела, финансирование за счёт Центрального банка, – то за это финансирование бюджет не платит, поскольку мы ресурсы накопили в прошлые годы. Если мы такие же средства будем привлекать с рынка (соответственно, рыночные заимствования), за них надо будет платить, значит, будут увеличиваться и процентные расходы. Процентные расходы будут снижать манёвренность в ресурсах бюджета. Бюджетные средства, расходные средства, безусловно, нам нужно будет перераспределять, менять структуру. Во всяком случае ресурсы нам потребуются не только для выплаты наших обязательств по процентным расходам. Вопрос балансировки бюджета, сокращения дефицита бюджета (мы ставим задачу сокращения порядка 1% ВВП в год) будет ключевой темой для обсуждения бюджетной политики на предстоящий период.

 

Вопрос: Насколько могут увеличиться траты из резервного фонда? Потому что ЦБ оценивает, например, эту сумму в 3,6 трлн рублей, хотя у вас в бюджете заложено 2,1.

 

А.Силуанов: Действительно, у нас в бюджете заложены траты резервов 2,1. Напомню, что мы формировали бюджет, исходя из цены на нефть 50 долларов за баррель. Цена сырья с начала года меньше 40 – около 34–35 долларов за баррель. Поэтому при цене 40 (если цена на нефть будет 40, всё-таки мы связаны с нефтегазовыми доходами, хотя их доля уменьшилась) мы оцениваем дефицит порядка 3–3,3% ВВП. Соответственно, если будут в полном объёме реализованы все те мероприятия, которые мы предусмотрели в качестве мер реагирования на изменение ситуации. Речь идёт о мерах по повышению доходов, по оптимизации расходов, по источникам финансирования дефицита бюджета, в первую очередь речь идёт о приватизации. Поэтому, безусловно, выполнение всех предусмотренных Правительством Российской Федерации мер позволит нам иметь дефицит бюджета около 3% ВВП. В последующие годы нам придётся постепенно снижать этот параметр.

 

Да, действительно, в этом году по плану  будут задействованы средства резервного фонда – около 2,1 трлн рублей по плану, возможно, будет несколько больше. Мы будем всячески минимизировать траты из резервов, понимая, что подушка безопасности необходима нам на предстоящие годы и тратить её мы не намерены.

 

Вопрос: Антон Германович, вы говорили про снижение дефицита темпами 1% ВВП в год. Каким образом вы планируете снижать дефицит в 2017 году? Это может быть бюджетный манёвр, это может быть какое-то сокращение расходов, это может быть заморозка расходов в номинальном выражении?

 

А.Силуанов: Этой теме как раз и будет посвящено совещание, которое будет организовано в Правительстве. Мы говорили, что 27 июня у нас будет по плану проводиться бюджетная комиссия, на которой будут рассматриваться предельные параметры бюджета, и к этому времени будут представлены меры по размерам дефицита и по его достижению.

 

Безусловно, в первую очередь мы будем заниматься улучшением администрирования доходов, повышением доходной базы, сокращением так называемого теневого сектора.

 

Безусловно, будем смотреть по расходной части, эффективности расходов. Мы понимаем, что нам будет сложно увеличивать расходы в номинальном выражении по сравнению с уровнем текущего года. Тем не менее окончательные решения будут приниматься Правительством Российской Федерации. Сейчас готовятся такие предложения, пока о них говорить рано. Но я думаю, что через месяц уже будут понятны контуры политики, которую мы будем реализовывать в следующем году в области бюджета.

 

Вопрос: Здравствуйте! Антон Германович, можно всё-таки уточнить в продолжение вопроса коллеги? Вы сказали, что если все меры будут выполняться Правительством, то дефицит бюджета – 3–3,3% ВВП, тем не менее под вопросом приватизация «Роснефти». Ряд госкомпаний уже просит не повышать для них дивиденды, и решение одобряется, например для «Газпрома», «Транснефти», «Роснефти». Исходя из этого, каким образом будут выполняться меры Правительства, если нет этих дополнительных доходов от приватизации и от увеличения дивидендов? Какой может быть дефицит бюджета тогда? Спасибо.

 

А.Силуанов: По «Роснефти» вопрос приватизации движется своим чередом. Предусмотрена реализация 19,5-процентного пакета «Роснефти» во второй половине текущего года. Отобраны компании, которые будут заниматься этим проектом. Поэтому я здесь не вижу каких-либо изменений в решениях, которые Правительство приняло. Это первое.

 

Что касается вопросов пересмотра по отдельным компаниям привлечения дивидендов, то Правительство наряду с такими решениями рассматривает предложения и по дополнительным ресурсам, которые могут быть привлечены в текущем году в бюджет. Пока я о них не буду говорить, тем не менее мы ищем дополнительные средства в области мобилизации доходов за счёт увеличения администрирования, собираемости. Тем не менее, наши оценки по дефициту бюджета на этот год сохраняются неизменными – порядка 3,3% ВВП.

 

Вопрос: Какую вы предлагаете индексацию зарплат и пенсий на 2017 год? И будете ли вы продолжать «щупать» внешний рынок в 2017 году?

 

А.Силуанов: В целом мы удовлетворены размещением. Могли бы взять все 3 млрд, но ограничились тем, что основные объёмы привлечения мы будем осуществлять за счёт иностранных инвесторов. Думаю, что это правильно. На внутреннем рынке мы можем взять достаточно большие объёмы ресурсов как в рублёвом, так и в долларовом эквиваленте. Поэтому мы, я считаю, приняли правильное решение, когда приоритет в заимствовании в текущем году, во внешних заимствованиях отдали иностранным финансовым компаниям и банкам.

 

Будем ли мы выходить на рынки в следующем году? Выход на внешние рынки необходим для того, чтобы пополнять золотовалютные резервы, обеспечивать валютные платежи бюджета в последующих годах. В целом у нас нет проблем с тем, чтобы осуществлять покупки валюты в обычном порядке и не выходить на внешние рынки как в этом году, так и в последующие годы. У нас проблем с платёжным балансом нет. Золотовалютные резервы устойчивы, они даже увеличиваются, поэтому все наши внешние обязательства бюджет вполне сможет осуществить, покупая валюту на нашем валютном рынке, не выходя с внешними заимствованиями.

 

Выход в текущем году был осуществлён, чтобы зафиксировать своё присутствие на внешних рынках. Мы знаем, был большой спрос со стороны иностранных инвесторов на наши облигации. К сожалению, те ограничения, которые были введены нашими западными коллегами, не позволили всем желающим инвесторам поучаствовать в этом размещении. Я думаю, что инвесторы не смогли заработать, в том числе и на нашем размещении, хотя доходности приемлемы для Российской Федерации и были очень интересны для внешнего рынка.

 

Тем не менее при принятии решения, будем ли мы выходить в следующем году на внешние рынки или нет, будем ориентироваться, исходя из прогноза платёжного баланса в первую очередь. Будем смотреть, какой объём ресурсов нам необходимо будет заимствовать на внутреннем рынке, с тем чтобы соблюдать пропорции, балансы на внутреннем рынке заимствований, чтобы финансовый рынок смог дать столько ресурсов без каких-то последствий для финансовой и денежно-кредитной политики.

 

Мы можем сегодня привлечь значительные объёмы финансирования на внутреннем финансовом рынке. Но это может повлиять и на уровень ставок, и на процентные расходы федерального бюджета. Здесь нужно взвешивать и подходить к этому вопросу, исходя как из макроэкономических позиций, так и с позиций структуры бюджетных расходов. Именно с таких принципов будем рассматривать вопрос выхода на внешние рынки или увеличения внутренних заимствований в следующем году.

 

Вопрос: Про индексацию зарплат говорили?

 

А.Силуанов: Что касается индексации. Индексация – это тоже существенная статья бюджетных расходов (я имею в виду на заработную плату, индексацию социальных выплат), поскольку на это всё требуется существенная трата из федерального бюджета.

 

Вопрос индексации, вопрос финансирования тех или иных мероприятий, программ будет определяться с учётом финансовых возможностей бюджета и с учётом необходимости выполнения ключевых социальных обязательств государства. Поэтому вопрос индексации, вопрос реализации ранее принятых решений по тем или иным государственным программам – это та политика, экономическая, финансовая политика, которая будет рассматриваться при подготовке бюджета на следующий период.

 

Сегодня мы лишь готовим предложения, Правительство на этот счёт ещё пока не определилось, и такие решения должны быть приняты в ближайшем месяце.

 

Вопрос: Антон Германович, во-первых, хотелось бы уточнить по заимствованиям. Правильно мы понимаем, что вы не отказались от идеи валютных заимствований на внутреннем рынке и будете рассматривать и это тоже на следующий год? И хотелось бы по бюджету этого года уточнить: если вы считаете, что дефицит будет 3,3% в этом году с учётом всех уже принятых решений по оптимизации, значит ли это, что никаких дополнительных решений по сокращению, сверх того, что уже принято, в этом году не будет? И если будет всё-таки положительно решён вопрос с доиндексацией пенсий в этом году, приведёт ли это к увеличению дефицита сверх 3,3?

 

А.Силуанов: Выходить на валютные заимствования на внутреннем рынке мы не будем и никогда не планировали. Спрос на наши бумаги сейчас был около 7 млрд долларов. Большей частью это, конечно, наши банки, в том числе банки с госучастием. Если вы увидите структуру участия наших банков, то в этом размещении приняли участие, если говорить о российских участниках, негосударственные банки. Поэтому и в следующем году выходить на заимствования на внутреннем валютном рынке мы не будем.

 

Что касается вопросов индексации пенсий в текущем году: безусловно, эта тема будет выходить за рамки прогнозного дефицита. И, как мы и договаривались, это решение будет рассматриваться по итогам исполнения бюджета за первое полугодие. Поживём – увидим, как будут формироваться доходы, какие возможности у бюджета будут в текущем году. Вернёмся к этому вопросу по итогам полугодия.

 

Вопрос: Татьяна Чубасова, агентство «Интерфакс». Можете дать оценку поступлений в бюджет на 2016 год от дивидендов? Минэкономразвития называло цифру около 300 млрд рублей с учётом новых правил выплаты прибыли по МСФО или РСБУ, в зависимости от того, какая прибыль больше, и с учётом тех послаблений, которые были сделаны для ряда госкомпаний.

 

А.Силуанов: Действительно, в этом году принято решение Правительства Российской Федерации о том, что дивиденды платятся из расчёта наибольшего результата, рассчитанного по международным стандартам бухгалтерского учёта или по российским стандартам, из расчёта 50% прибыли. По ряду компаний были приняты индивидуальные решения. Соответственно, на эту сумму планированный размер дивидендов будет уменьшен. Мы планировали получить более 400 млрд рублей дивидендов, сейчас эта сумма будет, соответственно, ниже.

 

Тем не менее мерами администрирования, мерами повышения доходов, которые принимаются в текущем году, мы будем компенсировать сокращение доходной базы бюджета, которая была рассчитана в рамках реагирования на изменение текущей ситуации.

 

И будем с Налоговой службой, с Федеральной таможенной службой предпринимать максимальные усилия для мобилизации доходных источников бюджета, с тем чтобы обеспечить планирование уровня дефицита бюджета.

 

Вопрос: Полина Никольская, «РБК». На какую сумму всё-таки будет меньше доход от дивидендов? То есть меньше 400 – это сколько?

 

А.Силуанов: Вы же прекрасно знаете, какие решения были приняты по дивидендной политике. Уменьшите эти размеры на эту сумму, и полу́чите результат.