Рейтинг Фонда «Петербургская политика» за февраль 2017 года

В региональном же измерении смена руководителей (даже ожидаемая) всегда является стрессом для местных сообществ. Прежние привычные управленческие и административные связи распадаются, в то время как наработка новых занимает не один месяц. Вследствие этого произошло снижение оценки устойчивости всех регионов, где в феврале были заменены главы. В случае Пермского края (-0,2 балла) в проведенной ротации имеется элемент преемственности – при этом копившаяся политическая напряженность несколько разрядилась. В Карелии (-0,3 балла) была выбрана фигура, символизирующая погруженность в республиканскую проблематику и понятность местным элитам. Что же касается остальных регионов (-0,5 баллов), то там руководителями территорий стали мало знакомые и понятные местным сообществам персоны, поэтому процесс «залечивания» последствий ротации будет носить более длительный характер.

В свою очередь, другие регионы с близким сроком окончания полномочий губернаторов получили официальные (Томская область) или непубличные (Мордовия, Саратовская, Свердловская области) сигналы о высокой вероятности сохранения главами своих постов, а белгородский губернатор Евгений Савченко (чью отставку почти никто и не предрекал) пошел на опережение и объявил о планах выдвигаться на выборы, не дожидаясь публичного сигнала сверху. В то же время повышение интереса центральной власти к кадровым ротациям не могло не оживить местные элиты в тех регионах, вокруг которых либо появляются утечки о возможности замены (Алтайский край, Ивановская область), либо предпринимаются целенаправленные попытки «раскачать» ситуацию, используя объективно существующие проблемы у губернаторов (Самарская область, Приморский край). Оценки этих регионов в рейтинге также были снижены.

Первый опыт работы назначенных в феврале врио губернаторов тоже заметно различается. В целом избегая как жесткой конфронтации с элитами, так и избыточного числа даваемых обязательств (чаще эта тема переносится на несколько месяцев – ожидаемого времени разработки некоей программы, стратегии или аудита), они с разной скоростью погружаются в местную проблематику. Наибольшую адаптацию к местной повестке дня продемонстрировали А.Парфенчиков и М.Решетников. Оба они пока удачно пользуются эффектом замены в сравнении с сравнительно мало популярными предшественниками. При этом А.Парфенчиков в большей степени делает акцент на подчеркнутую открытость (в том числе в социальных сетях) и готовность к диалогу с различными общественными и элитными группами (включая оппозиционные А.Худилайнену), а М.Решетников ориентируется на диалог с существующими политическими и отраслевыми институтами. Кроме того, им удалось провести результативные переговоры с крупными потенциальными инвесторами (АФК «Система» в Карелии и «Ренова» в Пермском крае). По компромиссной схеме идет интеграция в бурятскую политику А.Цыденова: он не воспринимается как укорененный игрок, но тоже удачно использует эффект усталости от предшественника – при этом подчеркнуто опираясь на взаимодействие с федеральными чиновниками (от РЖД до силовых структур, со всеми руководителями которых он провел встречи в первую неделю после назначения). Опыт Н.Любимова и А.Никитина пока менее нагляден: первый действует в подчеркнуто диалоговом режиме, провозгласив в качестве приоритета выслушивание всех точек зрения и ориентируясь на наработки из собственного муниципального опыта. При этом Н.Любимов – единственный из «назначенцев», подчеркнуто взаимодействующий с предшественником (О.Ковалев стал советником врио губернатора на общественных началах и они иногда совместно участвуют в публичных мероприятиях). В свою очередь, А.Никитин в большей степени склонен использовать общефедеральную риторику – в том числе связанную с оценкой эффективности менеджмента и «цифровой» экономикой. Он также предпринял шаги по «наведению мостов» с элитами, однако избрал для этого другой сценарий: серия совместных мероприятий была проведена с мэром Великого Новгорода Юрием Бобрышевым, находившимся в затяжной конфронтации с прежней областной администрацией. Более подробную информацию см. Приложение 1 «Описание публичной активности назначенных в феврале врио глав регионов».

Происшедшая после отставки губернаторов их встреча с Владимиром Путиным создала некоторую двусмысленность вокруг ротации и побудила Администрацию президента усилить продвижение изменений подходов к кадровой политике. Поэтому наряду с популяризацией тезисов о «технократах» и новом поколении управленцев (как правило, от 30 до 40 лет) было сообщено о новой процедуре отбора кандидатов на пост врио губернатора, проанонсирована разработка обобщающего ключевые параметры работы глав регионов рейтинга, а также продолжена работа по представлению в федеральных СМИ новых назначенцев. Эффективность этой работы пока носит ограниченный характер и в большей степени нацелена на повышение узнаваемости врио губернаторов местным населением и демонстрацию интереса к ним со стороны федеральных СМИ. Однако для формирования «истории успеха» новой кадровой политики в глазах федеральных элит еще предстоят существенные усилия, в том числе продвижение конкретных инициатив и управленческих достижений по значимым для федеральных аудиторий темам. Естественным следствием этого станет появление элементов конкуренции между новым поколением губернаторов (как «технократов», так и выходцев из силовых структур) в борьбе как за место в федеральном телеэфире, так и за попадание в условную «тройку» наиболее результативных «назначенцев» (сводная сттатистика активности новых глав регионов в федеральных СМИ приведена в Приложении 2).

Сводная оценка первых итогов работы новых глав регионов

Михаил Виноградов, президент Фонда «Петербургская политика»
6 марта 2017 года